Проф. Б. Л. Личков познакомил читателей 'Природы' [Природа, 7-8, 1929] c дальнейшей проработкой гипотезы Вегенера о перемещении материков, при чем очень выпукло изобразил положение вопроса о климатах прошлого Земли, разработанного-теперь   Вегенером  совместно   с   известным   климатологом   Кеппеном  /55/, что было обещано Вегенером еще в его книге 'Происхождение материков и океанов'. В результате это# разработки оказалось, что основной причиной изменения климатов на Земле, повидимому, всегда являлось перемещение материков, или, что то же, перемещение полюсов Земли. Таким образом, оказывается, никаких специальных ледниковых эпох в истории Земли не было: более холодный климат около полюсов земной коры существовал всегда в виде ледяных шапок, края которых иногда сильно расползались дальше от полюсов, иногда сокращались. При этом для каждого из полюсов должно различать периоды, когда полюс находился среди материка, и другие, когда он находился среди океана. В первом случае материки сохранили нам следы оледенения (валуны, бараньи лбы, морены и т. д.), во втором их быть не могло. Следовательно, 'при объяснении условий того или иного геологического периода с точки зрения перемещения материков, - говорит Б. Л. Личков, - нужно, кроме факта нахождения полюса в данную эпоху среди моря или среди суши, учесть еще и расположение суши по отношению к полюсу Влияя на направление морских течений и ветров, оно несомненно тоже должно оказывать свое действие и на климаты в смысле тех или иных уклонений'.
    Более подробно на этом вопросе Б. Л. Личков не останавливается, а между тем, акад. П. П. Лазарев в работе 'Климат земного шара и причины его изменений' (1927) видит причину изменения климатов Земли в изменении океанических течений, скептически относясь к гипотезе Вегенера, что видно из следующих слов: 'представить себе те силы, которые заставили мигрировать материки, мы в точности не можем, и мне кажется что гораздо проще и естественнее ложно было бы объяснить явления изменений климата в геологические эпохи возникновением океанских течений'. Но при этом акад. П. П. Лазарев делает оговорку: 'Признавая роль течений, мы не можем отрицать вполне роли передвижения материков, которые на ряду с течениями могли изменять климаты Земли. Возможно также и влияние движения полюсов'.
    Нам кажется, что основной причиной в изменениях климатов прошлого все же является именно передвижение материков и связанное с ним перемещение полюсов, как это выходит по теории Вегенера-Кеппена, океанические же течения являются вторичным фактором, значение которого следует, однако, непременно учесть в стройной теории Вегенера-Кеппена и осветить ее теми замечательными опытами, которые были проделаны акад. П. П. Лазаревым, строившим, однако, их на воззрениях старой геологии, принимая изменения очертания материков поАрльдту  и исходя из идеи неподвижности их.
    В своих опытах с моделями гипотетических материков по Арльдту (для северного полушария) акад. П. П. Лазарев находит объяснение существования ископаемых остатков мамонтов и др. южных животных, как и нахождения остатков тропических и субтропических растений на севере Сибири тем, что в периоды Эокембрия и неодевона, когда сплошного материка Азии не было, а на его месте были два небольших материка - Ангарис и Манджурис, они   омывались  мощным  океанским течением /56/, которое шло с юга и приносило большое количество тепла к этим областям. С другой стороны, холодный климат Европы в периоды Альбиен, и в Азии - в Сеноман вызывался тем, что теплые течения не могли сюда проникать от экватора.
    Нам представляется, что при постановке опытов, по 'ринципу акад. П. П. Лазарева, но с моделями материков, изготовленных по картам Вегенера для северного и южного полушарий, мы получили бы систему океанических течений, подтверждающих как идею П.П.Лазарева о значении течений, так и климатические выводы Вегенера-Кеппена. В самом деле, даже a priori очевидно, что положение южного полюса в эпохи Девонскую и Каменноугольную у южной оконечности современной Африки, когда к ней примыкали, по Вегенеру, Южная Америка, Австралия, Антарктика и Индо-Китай, сливаясь в общую материковую глыбу, полюс не мог получать ниоткуда теплого океанического течения, что чрезвычайно сильно благоприятствовало нарастанию здесь мощных льдов, давших в результате то замечательное оледенение на грани Пермского и Каменноугольного периодов, следы которого затем понесли на себе раздвинувшиеся части названных материков по всему южному полушарию Земли.
    Что же касается северного полушария, то хотя по. Вегенеру и там тогда Северная Америка, Гренландия и Европа сливались в один общий материк, но зато 'подвижные мелководья' (mobile schelfe), по классификации тектонической, геологии, как это можно видеть из карты Вегенера для верхнего Карбона, покрывали собою значительную поверхность Сев. Америки и Европы, перебрасывая грандиозный морской пролив через общий монолит всех будущих материков, через который вероятно возможно было проникать теплому экваториальному течению типа Гольфштрома до Гренландии и Балтики, а также и к гипотетическому 'материку' Ангарис, по Вегенеру же к выступающей части будущего материка Азии над уровнем 'подвижного мелководья'. В опытах П. П. Лазарева близко к указанной эпохе видим ванну для Мезоперми (рис. 9), где кроме теплого течения, проходящего через Европу с востока на запад, идет также теплое течение через северный полюс, омывающее с одной стороны Ангарис, с другой северную Гренландию. Эти же течения, очевидно, должны обнаружиться и в ванне с моделью по схеме Вегенера для эпохи верхнего Карбона, при чем течения эти приобретают еще большее значение, так как самый северный полюс для Карбона и Перми оказывается в океане, в стороне от материкового монолита, что совсем сводит на нет значение тогдашних арктических льдов в открытом океане для климата Европы.
    Что же касается великого оледенения северного полушария, то причина его становится понятной не только потому, что северный полюс в это время находился на континенте - в Гренландии. Так как она представляла собою сплошной материк с Сев. Америкой и Европой, на которые наползали края ледниковой шапки, то сюда не могло проникнуть никакое теплое течение, что способствовало нарастанию льда. Будущий же Гольфштром мог циркулировать только в замкнутом кольце между Флоридой и Сахарой  (Саргассово  море).   Лишь  по мере  передвижения  полюса  /57/ к современному его положению и связанного с этим отступания великого ледника из Сев. Америки и Европы к северу, с одной стороны, с другой же вследствие отодвигания Сев. Америки от Европы по долготе от образовавшейся трещины вдоль Гренландии, сюда постепенно начал проникать Гольфштром, ускорявший разрушение ледникового плато, что изменяло вместе с этим климат Сев. Америки и Европы в сторону его потепления.
    В заключение еще раз повторяем,- очень была бы желательна постановка опытов по идее П. П. Лазарева с макетами из схем Вегенера.

.