Р. У. Ибатуллин

АММИАН МАРЦЕЛЛИН О СОЛНЕЧНОМ ЗАТМЕНИИ 360 Г. Н. Э.

В «Истории» Аммиана Марцеллина (XX.3)¹ присутствует рассказ о солнечном затмении, приуроченный к 360 г. н. э. (десятое консульство Констанция и третье Юлиана, XX.1.1) и сопровождающийся обширным экскурсом о природе затмений вообще. Насколько нам известно, внимание прежних исследователей (да и то слабое) привлекал лишь этот экскурс, который рассматривался в связи с естественнонаучными воззрениями Аммиана². Между тем описание конкретного природного явления тоже представляет немалый исторический и биографический интерес. Приведем текст (XX.3.1):

Eodem tempore per eoos tractus caelum subtextum caligine cernebatur obscura, et a primo aurorae exortu ad usque meridiem intermicabant iugiter stellae hisque terroribus accedebat, quod, cum lux caelestis operiretur, e mundi conspectu penitus lance abrepta defecisse diutius solem pavidae mentes hominum aestimabant: primo adtenuatum in lunae corniculantis effigiem, deinde in speciem auctum semenstrem posteaque in integrum restitutum.

Тогда же в восточных краях видели небо окутанным темной мглой, и от первого появления зари до самого полудня все время мерцали звезды, а к этим ужасам присоединялось то, что когда небесный свет задержался и чаша (светильника) была совершенно похищена из вида вселенной, робкие умы людей полагали, что солнце уменьшилось весьма надолго, – вначале истонченное по образцу рогатой луны, затем выросшее до облика полумесяца и после этого восстановившееся в полноте.

Итак, затмение описано как частное («рогатая луна», а не совершенно темный диск), с достаточно большой фазой (видны звезды), длившееся от рассвета до полудня где-то в восточных (с римской точки зрения) областях. Эти данные отлично согласуются с астрономическими расчетами, согласно которым 28 августа 360 г. имело место кольцеобразное солнечное затмение³. Траектория максимальной фазы началась в центральном Иране, прошла через Афганистан, Кашмир, Тибет и Китай, и покинула поверхность Земли в Тихом океане (см. рис. 1). Римской территории она не коснулась, откуда следует, что картина, описанная Аммианом, не могла наблюдаться ни в Сирии, ни в Месопотамии, где можно было видеть только самый конец частной фазы, да и то лишь в первые минуты после восхода.

Рис. 1. Карта условий видимости затмения 28.VIII.360 г. н. э.

1 - область, где наблюдалось кольцеобразное затмение

2 - области, где наблюдалось частное затмение

3 - области, где наблюдались лишь начало или конец затмения

Выражение «в восточных краях» поэтому не может относиться к римским провинциям, а соответствует лишь территориям восточнее хребта Загрос. Расчет для пункта 31° с. ш. 62° в. д. (Сакастан) показывает, что Солнце там взошло в 1:24 всемирного времени уже заметно покрытым. В 1:37 затмение достигло максимальной фазы 0.94 (т. е. Луна покрыла около 92% солнечного диска, и утреннее небо потемнело достаточно, чтобы видеть планеты и наиболее яркие звезды), а в 2:48 затмение завершилось. Таким образом, несмотря на некоторое преувеличение («до самого полудня все время мерцали звезды»), рассказ Аммиана астрономическим данным в целом соответствует.

К какому же источнику восходят его сведения? Из двух возможных вариантов – либо слухи, либо свидетельство очевидца – более вероятным представляется второй, т. к. искажение информации слишком незначительно. Если это так, то сообщение о затмении вряд ли достигло римской Сирии раньше зимы 360/1 г. Слухи, конечно, распространялись быстрее. Но, как бы то ни было, период с осени 360 до весны 361 гг. – это время конфронтации, а то и военных действий между Римом и Персией. Возможность пересечения людьми границы была в такие периоды весьма затруднена, и в любом случае переходы контролировались властями (XVIII.5.3; Hieron. Vita Malchi 3; Eger. Itin. XX.12).

В этой связи представляется наиболее вероятным, что информация Аммиана восходит к римским шпионам, о деятельности которых в Персии именно в 360-361 гг. он упоминает особенно часто. Предполагаемый интерес разведки к астрономическим явлениям не должен казаться странным. В условиях всеобщей веры в астрологию последние, несомненно, всерьез учитывались при выработке политических и военных решений. Пример этого можно видеть в событиях все того же 361 г.

Рассмотрим ситуацию подробнее. Осенью 360 г. император Констанций пытался отвоевать у персов г. Безабду, но безуспешно, и с наступлением дождливого сезона ушел зимовать в Антиохию (XX.11). В этом городе император оставался как минимум до 14 февраля 361 г. (CTh XVI.2.16). Весной, когда от военачальников поступило сообщение, что персидская армия движется к переправам на Тигре, Констанций собрал войска и направился в Эдессу (XXI.7.6-7). Там «он некоторое время выжидал, пока разведчики или перебежчики не сообщат ему о движении во вражеском лагере» (XXI.7.7). «Встревоженный разнообразными сообщениями разведчиков» (XXI.13.1), Констанций приказал магистрам пехоты и конницы «связать заставами ближний берег Тигра и разведать, куда намерен прорваться неукротимый царь» (3). «Лазутчики и часто являвшиеся перебежчики рассказывали противоречивое» (4). Было известно лишь, что «царь медлит за Тигром, пока таинства (sacra) не позволят двинуться» (2). Между тем пришло сообщение, что узурпатор Юлиан, еще в предыдущем году объявивший себя августом, занял Иллирик и собирается вторгнуться во Фракию (6). Констанций не мог решить, пойти ли ему против Юлиана или дожидаться нападения персов, когда «был извещен, что царь со всеми силами, которыми командовал, возвратился в свои земли при неблагоприятных ауспициях» (8). Это позволило императору со спокойной душой вернуться в Антиохию.

Что имеется в виду под словами sacra и auspicia? Этого, конечно, нельзя установить точно. Однако, связывая воедино все вышеприведенные факты, можно предположить, что именно прошлогоднее затмение и предопределило отказ Шапура от военных действий.

В самом деле, подобные небесные явления всегда рассматривались как дурные знаки, а зловещий смысл затмения 360 г., вероятно, усиливался еще и тем, что в тот момент Солнце окружали несчастливые с астрологической точки зрения планеты (см. рис. 2).

Рис. 2. Положение светил во время затмения

В сасанидской астрологии Сатурн и Марс считались безусловно злотворными планетами, Меркурий же – злотворным в соединении со злотворными (Большой Бундахишн 5B.12), что как раз и имело место в рассматриваемый момент. Хотя Сатурн и Марс, довольно слабые по яркости (а Сатурн еще и слишком низкий над горизонтом) так близко к Солнцу вряд ли были видимы, не вызывает сомнений, что звездочеты Шапура были способны вычислить их положение. И затмившееся Солнце в окружении трех несчастливых планет наверняка должно было восприниматься как знак чрезвычайный, исключительно грозный. «В средневековой астрологии считалось, что действие солнечного затмения продолжается столько лет…, сколько часов длится затмение»⁴. Поскольку на востоке Ирана затмение 28 августа длилось, считая от восхода, почти полтора часа, его «действие» должно было продолжаться не только в 361, но и в следующем году. А нужно отметить, что и в 362 г. персы не нападали на римские провинции, а, напротив, просили Юлиана о мире (Lib. Or. XVII.19, XVIII.164). Что касается бездействия Шапура в 361 г., то, возможно, он надеялся на то, что благоприятные auspicia и sacra нейтрализуют дурную астрологическую ситуацию и позволят ему напасть на римлян. Ведь в политическом отношении все для него складывалось как нельзя удачнее: в империи разгоралась гражданская война, Констанций берег силы для предстоящего столкновения с Юлианом (XXI.7.1, 13.1) и, вероятно, ради спокойствия на восточной границе мог бы пойти на крупные уступки. Однако sacra и auspicia так и не дали Шапуру начать войну, и он был вынужден уйти восвояси.

Разумеется, возможны и иные трактовки, однако наша реконструкция имеет то достоинство, что опирается исключительно на текст источника и объективные астрономические данные, не нуждаясь ни в каких дополнительных предположениях.

Рассказ Аммиана о затмении проливает некоторый свет и на его собственную биографию. Дело в том, что из текста «Истории» совершенно неясно, чем он занимался между осенью 359 г. (взятие персами Амиды) и весной 363 г. (персидский поход Юлиана). Свидетельства Аммиана о самом себе фактически прекращаются после того, как он, бежав из Амиды, воссоединился с Урзицином в Мелитене и приехал вместе с ним в Антиохию (XIX.8.12). Там он, вероятно, и остался, судя по тому, что, говоря об отъезде Урзицина к императору (XX.2.1), он больше не употребляет первого лица множественного числа, как до того. Относительно дальнейшего существует масса предположений. Так, согласно О. Зееку и Дж. Мэтьюзу, Аммиан вышел в отставку вместе с Урзицином⁵. Однако Аммиан, как уже сказано, не ездил с Урзицином ко двору, а остался в Антиохии сразу после возвращения из Амиды. По Г. Крампу, Аммиан в 360-363 гг. формально состоял в армии, но фактически вел частную жизнь, пока организация персидского похода не потребовала от него реальной службы⁶. Однако кажется странным, почему ее не потребовали военные действия Констанция в 360-361 г., когда проводилась общая мобилизация вооруженных сил Востока (XXI.6.6). Х. Роуэлл считал, что Аммиан служил на чиновничьей должности в антиохийском «штабе»⁷, а В. Энсслин и Р. Сайм отождествляли его с неким Аммианом, «воином по одежде, но философом по делам», которого упоминал Либаний в письме от 360 г. едущим из Антиохии в Киликию (Lib. Ep. 233). Они считали возможным, что Аммиан служил в Исаврии, о событиях в которой хорошо осведомлен (XIV.2, XIX.13)⁸. Э. Томпсон полагал, что Аммиан продолжал служить в армии и, может быть, участвовал в осаде Безабды⁹, но последнее не имеет никаких оснований в тексте. Таким образом, все эти догадки остаются в равной степени сомнительными.

Установленный нами факт осведомленности Аммиана о солнечном затмении, каким оно виделось только на востоке Персии, предполагает наличие у него доступа к разведывательной информации, т. е. к сообщениям тех самых exploratores и speculatores, о которых он столь часто упоминает при описании событий 361 г. Это кажется нам немаловажным аргументом в пользу того, что Аммиан оставался на военной службе и после отставки Урзицина.