ЧУДОДРОМ ТЮРА-ТАМ

В КОСМИЧЕСКУЮ КОМИССИЮ СЖ СССР
СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Довожу до вашего сведения, что с 7 по 11 февраля с. г. съемочная группа студии 'Укртелефильм', снимающая по заданию Космической комиссии полнометражный документальный фильм 'Шаг к космодрому' о подготовке и полете в космос первого советского журналиста, находилась в командировке на космодроме Байконур.

 

Мы улетали туда с чистой совестью. Получено 'добро' министра общего машиностроения О. Н. Шишкина, директора Главкосмоса А. И. Дунаева, военного ведомства, представленного генерал-полковником В. Л. Ивановым. Но уже в аэропорту Ленинска, уточняя программу пребывания, представители режима наносят нам первый нокаут.

- Я получил телеграмму от генерал-полковника Иванова, состоящую из четырех слов: 'Допустить киногруппу на старт'. И все. - Сказал, как отрубил, капитан В. И. Лесников.

- А сборочные цехи 'Бурана'?

- Нет.

- А пресс-конференция?

- Нет.

- А вывоз ракетоносителя?

- Нет.

- Как нет? Но ведь последние точно входят в цикл стартовых мероприятий, - попытался я доказать.

- Не знаю.

- Ну тогда свяжите меня с руководством космодрома.

- Нет команды.

Честно говоря, я опешил. Какой команды? От кого? И какая нужна команда, чтобы доложить начальству Байконура просьбу о встрече со съемочной группой.

Пробую обратиться к руководству межведомственного пресс-центра. Рассказываю о том, что мы снимаем безвозмездный фильм для проекта 'Космос - детям', о чем на днях сообщал ТАСС. Прошу помощи.

- Отстаньте, - слышу в ответ. - У нас своих проблем хватает. И плевали (слово 'плевали' адаптировано мною в некое подобие литературного) мы на проект, на детей и на вас - журналистов.

Выхожу на улицу, ведь в гостинице 'Южная', в которую поселили нашу группу в составе семи человек, не посидишь. С потолка капает, краской воняет, холодно - идет ремонт. Буфета нет. Телефона тоже.

Иду в штаб. Прошу переселить группу в 'Центральную', где живут все без исключения представители средств массовой информации нашей необъятной Родины, кроме нас семерых.

- Нет команды ,- вновь опускает меня на грешную землю капитан Лесников.

- А где нам питаться?

- Не знаю.

- Но ведь питаются централизованно, за что же нам такая немилость?

- Не знаю.

- Будете отвечать, - взрываюсь я. - Вот напишу о вас в 'Правду' - все сразу узнаете, причем раз и навсегда.

- Ладно, - добреет капитан, - будете питаться, где и все. Но машины возить вас у меня нет. Пешком ходить придется.

Прикидываю. 30 минут ходьбы от 'Южной' до 'Центральной'. 30 - обратно. Завтрак, обед, ужин. На улице - минус 27 по Цельсию. Ну, что ж, спасибо, капитан, свежим воздухом вы нас обеспечили точно.

К счастью, встречаю добрейшего Гумара Гибадулина, одного из руководителей пресс-группы. Кланяюсь в ножки. Склоненная голова помогает - меня и еще двух членов группы переводят в главные пенаты. Ликую. Но недолго. Ведь группа теперь разорвана на две части. Впрочем, грустить нет времени- вновь пора на поклон, за транспортом. 'Вы богатые, - слышу в ответ, - о вас ТАСС пишет. А мы - бедные. Берите такси'.

Интересно, где взять сразу три таксомотора (а именно столько нужно для перевозки устаревшей телевизионной техники) в 5 часов утра в семидесятитысячном Ленинске, насчитывающем всего 27 машин с черными ромбиками. И как проехать в них на закрытые-перекрытые объекты?

Делюсь сомнениями с представителями режима. 'Отстаньте, - отмахиваются, как от надоедливой мухи. - Вот японцы снимать фильм приехали! Платят нам по две тысячи долларов за каждого человека. А вы?'

Молчу, сраженный столь веским аргументом. Мы, конечно, не японцы. Куда нам до них. Ведь советская смета на всю поездку нам тысячу выделила. И не на одного, а на семерых. Причем не сводящими с ума долларами, а деревянными рублями. Правда, и живем мы не в трехкомнатных люксах, и внимания к нам поменьше, чем к заокеанским гостям. Вот, смилостивившись наконец, дали старенький пазик на две съемки из четырех - счастливы. И уже не замечаем, гордые за 'серпастый, молоткастый', японских коллег на сверкающем 'Икарусе'. Вот поговорить с космонавтами разрешили. Ну, скажите, разве важно в этой ситуации, что пустили последними, когда все лучшие места заняли вальяжные профессионалы из Ти-би-эс, - понимаем: они за валюту, а мы бесплатно.

- Представители ЦТ, 'Правды', 'Известий', ТАСС, 'Комсомолки' и других изданий - заканчивайте, уже минут 40 глаголите, а космонавтам надо отдыхать, - просит руководитель Центра подготовки имени Юрия Гагарина генерал-лейтенант Шаталов.

Быстренько закругляемся. А японцы? Они... остаются. Им отдельно поговорить нужно. Без свидетелей. Их не торопят, видно, чудодейственные зеленые бумажки заменят отдых перед стартом даже космонавтам.

Утром, 11 февраля, отправляемся на НП. Вместе с нами в автобусе 30 жен и детей работников режима. Интересуюсь у сопровождающего майора, есть ли у них какие-то специальные пропуска.

- У наших близких - изумляется он. - Вы, что... Если уже женам не доверять...

Вздыхаю. Жалею, что не могу быть тоже чьей-то женой, чтобы не выбивать для себя и других членов съемочной группы три месяца пропуска, дающие право снять этот необычный для отечественной журналистики старт.

Звучит доклад экипажа о готовности к полету, и серебристый автобус с надписью на борту 'Звездный - Байконур' трогается в путь. Последние два километра по матушке Земле перед дальней командировкой. Гранитный космонавт на стене монтажно-испытательного комплекса, где проходила проверка скафандров на герметичность, машет вслед ребятам рукой. Шестьдесят восьмой советский космонавт Александр Баландин и его опытный командир Анатолий Соловьев отправляются на работу.

Взлетает ракета. Волнуемся. Аплодируем, услышав, что вышла она на орбиту. Рядом сопереживают американские астронавты. Готовятся дать нам интервью. Нам, но не японцам - это их категорическое условие. Шепчутся руководители космодрома. Натянуто улыбается космонавт номер два Герман Титов, сообщая новость: интервью не будет, потому как неудобно обижать японскую телегруппу. Они ведь - это...

Что 'это' - понять нетрудно. Они деньги платили. Так пусть уж лучше никто интервью не получит.

Чертыхаясь, садимся в машины. За окнами плывет, поражая нищетой, город Ленинск, нищетой улиц и черствостью душ некоторых руководителей космодрома, потрясающим безразличием к соотечественникам. И хочется сказать товарищам из Байконура: отправляйтесь-ка вы, друзья, в Мирный, откуда тоже стартуют в космос ракеты. Поучитесь гостеприимству и умению видеть перед собой людей у командования космодрома в Плесецке - генерал-лейтенанта И. И. Алейника и генерал-майора Б. Н. Морозова. С ними работать - одно удовольствие. Да и городок у них, хотя и не лишен общесоюзных проблем, чистый и ухоженный на загляденье. А в Ленинске даже памятник ракете 'Союз' снять непросто из-за многочисленных 'автографов' местных острословов. Может,- из японских тысяч найдется пара долларов на банку с краской, чтобы закрасить хотя бы нецензурные слова. Это, кстати, избавит местную милицию от необходимости закрывать монумент грудью, мешая киносъемкам.

И в заключение вношу одно существенное предложение в Космическую комиссию СЖ СССР. Раз уж руководители наших космических ведомств так любят деньги, требуя их даже в ЦУПе с фильма, снимающегося безвозмездно для проекта 'Космос - детям' (1000 рублей в день), прикрываясь, как щитом, хозрасчетом, то почему бы газетам и ТВ нашей страны тоже не подружиться с этим понятием. Хотят увидеть в Главкосмосе заметку о старте ракеты - пусть платят тысячу за строчку. Биографию космонавтов - две тысячи, репортаж из ЦУПа -три тысячи. И не рублями, а валютой.

...Не понравился мне Байконур. Огорчил. И единственным откровением были слова пять раз побывавшего в космосе Владимира Джанибекова, набранные крупным шрифтом в одном из залов местного музея: 'Сомневайся и верь! Этой формулы нет в учебниках, но без нее не решить ни одной задачи в жизни. Сомневайся, что все острова, звезды и законы уже открыты. И верь, что тебе предстоит их открыть'.

Я - оптимист. И я верю. Верю, что со временем мне доведется открыть другой космодром, ласковый и зовущий, увидеть новых, сердечных людей, с которыми просто судьба не свела в этот раз на многочисленных космических тропках, но которые обязательно отзовутся и придут, как волшебники из сказки, ил помощь перед лелеянной мною в мечтах звездной журналистской командировкой.

Далее: