Maxim A. Klepikov 02 ноября 2001 11:36:21

**************Ecological Cooperation Project*****************
* reservat@fadr.msu.ru http://fadr.msu.ru/ecocoop/reservat *
*************************************************************

Доргие коллеги!
Учитывая те несколько предложений,
которые я получил от Вас как через
телеконференцию Проекта, так и
(большинство) непосредственно на
домашний адрес, начинаю пересылку
в телеконференцию проекта рассказа
о нашей поездке в Дарвинский заповедник.

Поскольку читать с дисплея трудно,
а текст большой, рекомендую Вам его
распечатать на принтере и
неторопливо читать в свободное время.
Это гораздо удобнее и лучше, чем с экрана
монитра компьютера.

С уважением
Клепиков М.А.,
автор

*********************************************************************

ПЛЫЛО ПО МОРЮ БОЛОТО
(начало)

(C) Максим Анатольевич Клепиков
заместитель директора по научной работе
Дома Природы г.Тутаева (Ярославская обл.)

- Как бы вам за эти три дня побольше увидеть?...
Пожалуй, лучше всего пройтись на катере вдоль берега.
Вы наверняка встретите много птиц, в первую очередь -
водоплавающих. Большие колонии чаек у нас на плавучих
торфяниках у Мшичинского залива. Есть также гоголи, гагары,
чомги, лебеди, цапли. Скорее всего, встретите и скопу, - так
начался наш разговор с Василием Васильевичем Нестеренко,
главным лесничим государственного Дарвинского заповедника. -
В это время года можно видеть стоящих в воде зверей - лосей,
кабанов. Они там спасаются от комаров и слепней.
Заходят в воду по самую голову и так и стоят у берега.
Несколько дней назад наши сотрудники с катера видели
медведя, который переплывал водохранилище.
Небольшой медведь, молодой еще. Вообще у нас встретить
плывущего медведя не редкость. Тут пару лет назад случай
был: двое рыбаков из ближайшей деревне ловили на своей
моторке рыбу. И увидели плывущего через водохранилище мишку.
Ну и решили эти "предприимчивые" рыбаки медведя по воде
погонять. Дескать, он устанет, утонет - тут-то они его и
добудут. Уж как они утонувшего медведя собирались доставать
да в лодку затаскивать - не знаю... В общем, стали те
горе-рыбаки медведя загонять - подплывут на моторе между ним
и берегом и с криком веслами на него машут. Медведь
развернется, плывет к другому берегу - они опять его обогнут
и между ним и берегом встанут. Медведь повернется - они
вновь у него на пути. Где-то с час так они мишку гоняли.
Наконец тому надоело - видно устал уже, да и деваться было
некуда. В общем, когда рыбаки в очередной раз преградили ему
путь, медведь, вместо того чтобы повернуть назад, бросился
на лодку. Да так стремительно, что сидящие в ней на своем
моторе едва увернуться смогли. А медведь поплыл к ближайшему
берегу. Не к тому, куда ему сначала надо было, а к тому что
ближе - просто чтобы не утонуть. На ближайшем берегу как раз
и стояла деревня, откуда рыбаки. Медведь выскочил на берег,
и побежал прямо через деревню, по главному прогону, вдоль
огородов. В это время по прогону один мужичок шел.
Вот представьте себе - идет он по своей деревне, и вдруг
видит, что прямо ему навстречу несется медведь.
Мужичок развернулся, и вместо того, чтобы в сторону через
забор сигануть, бросился с криком назад, по прогону.
Медведю бегущего догнать ничего не стоит. Шлепнул мужичка по
спине лапой. Тот упал, а медведь перескочил через него и
побежал дальше, до конца деревни, а из деревни - прямиком в
ближайший лес. А мужичок лежит посреди прогона, голосит:
"Меня медведь заломал!" Вокруг него бабы собрались,
ребятишки - все смеются, никто не верит, что по деревне
среди бела дня медведи бегают. Мужичок поднимается,
стряхивает пыль, снимает ватник, спецовку, рубашку - а у
него на спине кровавый след от всех когтей с медвежьей лапы.
Бабы, разумеется, сразу притихли. Хорошо, что медведь своими
делами занят был и мужичка по спине просто хлопнул.
А если бы он когти вниз рванул, то содрал бы ребра с
позвоночника как сухие веточки...
Разумеется, мы очень хотим увидеть плывущего медведя.
А также водоплавающих птиц, стоящих в воде кабанов и
лосей... Мы - это съемочная группа передачи "Экосистема"
государственной телерадиокомпании "Ярославия".
Вот уже несколько лет, летом и зимой, весной и осенью мы
колесим по заповедным уголкам Ярославской области, снимаем
сюжеты о наших заказниках и памятниках природы, местных
природоохранных проблемах и людях, которые их решают.
Однако организовать многодневную хорошо подготовленную
экспедицию в Дарвинский заповедник все никак не удавалось.
Государственный Дарвинский заповедник - единственный в нашем
регионе. Расположен он в самом сердце европейской части
России - в месте, где сходятся Ярославская, Вологодская и
Тверская области. Раньше здесь была обширная низина, на
которой впадали в Волгу реки Шексна и Молога.
После постройки Рыбинской ГЭС в 1941 году низина была
затоплена. Так образовалось Рыбинское водохранилище. А на
сохранившемся от затоплении участке европейской тайги, с
трех сторон окруженном водой, а с четвертой - отрезанном от
"большой земли" непроходимыми болотами, после войны решено
было создать заповедник.
Наша мечта о поездке сюда смогла осуществиться лишь
сейчас, в конце июня 2001 года. Впереди у нас три полных
рабочих дня и хотелось максимально использовать
предоставившуюся возможность. Катер, который почти каждый
день обходит побережье заповедника, отправлялся только
вечером. Поэтому весь день мы работали в поселке Борок -
центральной усадьбе заповедника. Брали интервью у
сотрудников, побывали в лабораториях и библиотеке, собирали
сведения об истории заповедника, его растительном и животном
мире; готовили оборудование.
Ближе к вечеру, увешанные камерами, штативами и
аккумуляторами, мы стоим на причале. Над нами возвышается
красивая деревянная арка с надписью "Дарвинский
государственный заповедник". А у причала покачивается на
волнах "Океан" - катер, на котором нам предстоит провести
эти сутки. Если быть точным, то "Океан" - все-таки не катер,
а полноценное судно; небольшой речной буксир,
переоборудованный для работы в заповеднике.
Мощность буксирного дизеля дает возможность выполнять многие
виды работ, в том числе и траление, и перевозку грузов,
а небольшая осадка позволяет заходить в мелководные заливы
и притоки водохранилища. Мы грузимся на "Океан",
и оказывается, что несмотря на кажущиеся скромные размеры
на нем есть и просторный кубрик на шесть человек,
и небольшой камбуз, и даже свой гальюн.
Погрузить оборудование нам помогают Анатолий Геннадиевич
Петров, капитан теплохода "Океана", и Александр
Константинович Лопатов, старший инспектор заповедника.
Выпустив струю сизого дыма, взревел дизель, причал с аркой
плавно качнулся и стал медленно отдаляться - мы отправляемся
в плавание по водам Рыбинского водохранилища.
Прямо напротив причала расположен Силон - один из
многочисленных и очень живописных островов в этой части
водохранилища. Первое, что бросается в глаза, - это странные
домики, развешанные на соснах, которые растут по берегу
острова. Домики эти похожи на обычные скворечники, только
гораздо больше - в половину человеческого роста. Каждый с
большим круглым летком, в который свободно пройдет кулак.
Все домики обращены летками в сторону воды.
- Это гоголятники, - объясняет Александр
Константинович. - Гоголь - одна из немногих уток, которая
гнездится в дуплах. После затопления низины водохранилищем
пойменные леса с дуплистыми лиственными деревьями ушли под
воду. На территории заповедника сохранились в основном
хвойные массивы, в которых редко бывают крупные дупла.
Для того, чтобы поддерживать популяцию гоголей, в
заповеднике развешены гоголятники. К сожалению, в это время
вы не увидите, как выскакивают из домиков утята. Забавное
зрелище.
- А высадиться к ним можно? - я стараюсь перекричать
рев дизеля.
- Нет. Остров Силон - это абсолютно заповедная зона.
Даже сотрудникам заповедника появляться на нем запрещено.
Кроме отдельных редких выходов с сугубо научными целями,
разумеется. Экосистема острова развивается в условиях,
когда воздействие человека практически полностью исключено.
С борта "Океана" хорошо видны обширные беломошники
(дернины наземных лишайников), покрывающие на острове все
прогалины между соснами. Остров расположен напротив поселка
Борок, так что наблюдать за ним можно в бинокль прямо
с вышки в центральной усадьбе заповедника. Несмотря на
близость поселка, птицы чувствуют себя здесь в полной
безопасности, активно гнездятся, выводят птенцов.
- На противоположной части острова есть гнездо скопы, -
продолжает Александр. - Только мы его с воды его увидим.
А вот на островном мысе расположилась колония цапель.
Сейчас мы обогнем остров и вы сможете их снять.
Алексей - наш оператор - уже устанавливает на носу
"Океана" штатив для камеры. В бинокль видны несколько
долговязых цапель, сидящих на вершинах сосен. Одна из них
плавно поднимается в воздух и медленно летит над деревьями,
почти касаясь крыльями верхушек сосен. В полете шея у цапли
изогнута s-образно, а не вытянута вперед, как у журавля или
лебедя. Большинство обывателей почему-то полагает, что свое
гнездо цапля устраивает где-то на болоте. На самом деле эти
птицы гнездятся в камышах лишь в более южных, степных
районах, где нет больших деревьев. У нас же цапли устраивают
свои гнезда на вершинах сосен, обычно недалеко от водоема,
где кормятся.
- А почему они предпочитают гнездиться именно на соснах?
- Сосна лучше всего подходит из-за малой конусности.
- Из-за чего?...
- Ствол всякого дерева постепенно сужается от комлевой
части до верхушки. Это и есть конусность. Возьмите,
например, ель. Или березу. У этих деревьев верхняя часть
ствола тонкая и не пригодна для устройства такого крупного
гнезда, как у цапли. Ствол же сосны практически прямой и
толстый, как колонна, на всем протяжении от земли до крупных
ветвей. Фактически, зрелая сосна имеет зонтичную форму с
широкими толстыми ветвями в верхней части. Это и делает
сосны наиболее удобными для цапель.
Гнезда цапель мне приходилось наблюдать и раньше,
в Переславском национальном парке. Примерно четыре раза
в сутки - утром, в полдень, вечером, и около одиннадцати
ночи - прибрежный лес оглашался дикими воплями, словно
где-то заживо режут ворону. Так кричат во время кормежки
птенцы серой цапли, требуя от родителей свою порцию.
При этом голенастые подростки скачут на ветвях, вертят
своими длинными шеями, хлопают крыльями, так что крона сосны
ходит ходуном...
...После того, как были сняты цапли, "Океан"
направляется к выходу из моложской поймы в Рыбинское
водохранилище. За очередным прибрежным островом скрывается
Борок. Больше всего он напоминает сибирский поселок из
какого-нибудь советского кинофильма - такие же аккуратные
бревенчатые домики с поднятыми на высоких шестах антеннами,
зеленые леса вокруг. Дома в Борке утопают в зарослях сирени.
Говорят, до революции здесь была усадьба, хозяин которой
очень любил сирень и разводил множество ее сортов.
Сейчас заросли сирени одичали и разрослись. Когда мы
приехали, в полном цвету находилась виргинская сирень.
Над всем поселком стоял сильнейший аромат, который источали
сиреневые дебри. Ощущение киношной нереальности
происходящего не покидало меня на протяжении всей поездки.
Впрочем, тучи огромных комаров постоянно напоминали, что все
это происходит на самом деле. Что же касается кино, то для
того мы и здесь, чтобы его снимать...
Берега моложской поймы плавно расходятся, мы огибаем
группу поросших ивняком и березами островов и оказываемся на
основной акватории водохранилища. И тут выясняется, что на
открытой воде дует довольно сильный ветер. Повсюду,
насколько хватает глаз, расстилается волнующаяся водная
поверхность, покрытая белыми барашками. Над ней громоздятся
грозовые облака, подсвеченные снизу закатным солнцем.
Удар первой же волны осыпает нас фонтаном брызг.
В таких условиях лучше всего зачехлить камеру. Приседая на
качающейся палубе, растопырив руки и хватаясь за леера, мы
пытаемся упаковать наше оборудование. Анатолий, наш капитан,
держит курс против ветра, и "Океан" уверено разрезает волны.
Я всегда немного скептически относился к словосочетанию
"Рыбинское море". В самом деле, разве может быть морем
какое-то там водохранилище? Теперь я своими глазами вижу,
что может. В свое время я три года отслужил в военно-морском
флоте, во время боевых выходов повидал "настоящее" море;
попадал наш эсминец и в шестибальный шторм. И, сравнивая
свои воспоминания с тем, что я видел с борта "Океана", могу
честно сказать, что большой разницы нет. Море - это когда
кругом одна вода, и берега не видно. А уж соленая эта вода
или пресная - вовсе не так важно. И здесь случаются
нешуточные шторма.
За кормой "Океана" в белой пене вздымаются два водяных
вала, расходящихся от гребного винта. Неплохой получится
кадр. Впрочем, искать красивые планы - забота режиссера.
У моей поездки в заповедник есть и своя цель. Главное -
добраться до хорошего верхового болота...
На длинном буксирном конце за нашим судном тянется,
пляшет по волнам лодка-"казанка", оснащенная водометным
двигателем. Именно на ней сотрудники заповедника обходят во
время патрулирования мелкие острова и заливчики, пока
"Океан" дожидается их около берега.
- И часто встречаются в этих местах браконьеры? - кричу
я Александру.
- Не скажу, чтобы часто, но бывает.
- И как вы с ними разбираетесь?
- Как правило, удается договориться, объяснить людям
что лов рыбы, а тем более - охота, здесь запрещены. Впрочем
разные бывали случаи. Скажем, сидит в лодке бритоголовый
громила с золотой цепью на шее, и ничего знать не хочет.
Тащит лениво из кармана пачку денег и цедит сквозь зубы:
"Ну сколько тебе надо?". Никак не хочет понять, что здесь не
заказник, не национальный парк, не охотохозяйство. Здесь
ЗАПОВЕДНИК. Однако чаще всего попадаются местные мужики из
окрестных деревень, которые и рыбу-то ловят не ради
развлечения и не от богатой жизни.
- А какие меры применяются к нарушителям?
- Разные. Прежде всего, конфискуется улов. И сети,
конечно же. Подсчитывается ущерб, нанесенный заповеднику.
Выписывается штраф, который может быть взыскан через
судебные органы. В случае отказа подчиниться можем и лодку
на буксир взять. Прямо вместе с хозяевами. Наконец, у нас
есть право применять оружие. С прежним законодательством
было гораздо сложнее. Тогда егеря, выстрелившего из ружья
даже просто в воздух, могли по судам затаскать. До тюрьмы
дело доходило. Теперь законы стали лучше. И когда, например,
работник заповедника один на один встречается с группой тех,
которые с золотыми цепями, он имеет полное право за себя
постоять.
- Значит, охота и рыбалка здесь запрещены полностью?
- Охота - однозначно. Стрелять из ружья на территории
заповедника вообще дозволяется лишь в самых исключительных
случаях. Даже ворон, которые разоряют гнезда других птиц, мы
не отстреливаем. Выстрелы могут напугать диких птиц и
животных. А они должны чувствовать себя в заповеднике в
полной безопасности. Что же касается рыбалки, то, например,
сотрудникам заповедника сейчас время от времени разрешается
ловить рыбу. Для себя, не на продажу, разумеется.
Экономическая-то ситуация в стране изменилась. Разрешаем
ловить рыбу и так называемым спонсорам. Иногда состоятельные
люди оказывают заповеднику финансовую помощь и получают
разрешение ловить рыбу на его территории. Но только
удочками! Например, вчера сюда приехали два спонсора.
В прошлом году они нам здорово помогли, закупив для
заповедника несколько "Буранов".
Наш капитан начинает плавно разворачивать "Океан".
На какое-то время судно становится бортом к волнам. И тут
начинается такая болтанка, что все члены съемочной группы
падают на палубу на четвереньки. Анатолий тем временем
завершает маневр. Теперь волны бьют нам в корму, и "Океан"
держит курс к далекому, еле заметному в сумерках берегу.
- Смотрите вон туда, по левому борту, - Александр
Константинович показывает рукой на полосу какой-то
растительности, торчащей, как нам кажется, прямо из воды
посреди водохранилища. - Видите? Это - всплывшие торфяники.
Мы передаем друг другу бинокль, пытаемся разглядеть
далекие заросли камыша и ивы. Плавучие торфяные острова -
одна из достопримечательностей заповедника. Нам уже
приходилось много слышать об этих необычных образованиях.
Но более подробно мы планируем осмотреть их завтра. А пока
"Океан" движется мимо. Цель нашего сегодняшнего путешествия
- Бор-Тимонино, один из многочисленных кордонов на
территории заповедника. По мере того как наше судно
приближается к низкому, поросшему березняком и ивовым
кустарником берегу, волнение постепенно стихает. Зато
появляются комары, о которых мы и думать забыли за три часа
плавания по Рыбинскому морю. В довершение заморосил мелкий
дождик. Если и завтра будет такая погода - много ли нам
удастся снять? Наконец "Океан" плавно касается носом берега.
Анатолий заглушает дизель и наступает полная тишина.
Оглохшие от рева двигателя, мы лишь через некоторое время
начинаем различать тихий плеск воды, шорох листьев на легком
ветру, да назойливый зуд тысяч и тысяч комаров, которые тут
же слетаются к нам, несмотря на моросящий дождик. На берегу,
среди высокой травы стоит старая деревянная будочка.
Примерно в полукилометре от берега, на границе обширного
луга и кромки леса в сумерках виднеется несколько пустых
бревенчатых домов и хозяйственные постройки. Остаток ночи мы
проведем в кубрике "Океана", а утром отправимся на съемки.
А пока надо поужинать. В кубрике накрывается стол, на
камбузе готовится уха.
- Я на этом кордоне семь лет прожил, - рассказывает
Александр Константинович. - Только пару лет назад перебрался
в центральную усадьбу. До образования заповедника здесь были
редкие деревни. Люди в них жили бедно, в основном - за счет
натурального хозяйства. Держали скотину. Сами сеяли, сами
убирали урожай, сами косили. И повадился тут ходить на
овсяное поле один медведь. Придет на край поля, усядется и
начинает сосать молодой овес. При этом передними лапами
гребет овес к себе, а на заду по полю едет. Бабуська -
хозяйка поля - как это безобразие увидит, так сразу с палкой
бежит: "Ах ты такой-сякой, убирайся прочь, чтоб тебе пусто
было, весь овес испоганил!..." Мишка встает, вальяжно уходит
в лес, чтобы через минуту появиться на другом конце поля.
Бывало, чуть ли не весь день бегают с одного конца поля на
другой...
- А электричество здесь есть?
- Раньше было, сейчас нет. После образования
заповедника местные жители остались в деревнях. Потом кто
умер, кто перебрался в другие места - ближе к городам или к
родственникам. Обычно в таких деревнях продолжали жить
инспектора, лесничие, но и их сейчас уже не осталось. А
сохранившиеся дома используются как кордоны, для временного
проживания работников заповедника. В Бор-Тимонино раньше
домов больше было, один сгорел от молнии два года назад...

(продолжение следует)

---
Maxim A. Klepikov,
e-mail:
http://www.fadr.msu.ru/ecocoop/klep.html
Max's art: http://www.yaroslavl.com/VGallery/Klepikov