Документ взят из кэша поисковой машины. Адрес оригинального документа : http://zmmu.msu.ru/personal/pavlinov/doc/dep_tax.doc Дата изменения: Wed Dec 15 13:38:00 2004 Дата индексирования: Tue Oct 2 03:16:20 2012 Кодировка: Windows-1251

В защиту 'зависимой' систематики
И.Я.ПАВЛИНОВ. В КН. ТЕРИОЛОГИ?ЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИя, ВЫП.3 (РЕД.
Ф.Н.ГОЛЕНИЩЕВ, Г.И.БАРАНОВА). СТ.ПЕТЕРБУРГ. 2003. С. 41-59.

Вкратце рассмотрена одна из фундаментальных проблем биологи?еской
систематики - содержательное определение на?альных условий
классифицирования. Утверждается, ?то, с то?ки зрения пост-позитивисткой
методологии науки, биологи?ески осмысленной классификацию (рассматриваемую
в ка?естве таксономи?еской гипотезы) делает биологи?ески содержательная
исходная теория, в которой определены существенные свойства
классифицируемого разнообразия. Эта теория задает фиксированный аспект
рассмотрения таксономи?еского разнообразия, служит основой для разработки
содержательно осмысленного (в рамках данного аспекта) метода
классифицирования. Каждому аспекту рассмотрения соответствует определенная
классификационная доктрина; разные доктрины и разрабатываемые ими ?астные
классификации соотносимы между собой в той мере, в какой взаимно
интерпретируемы исходные содержательные теории. Объективация классификаций
?ерез отсылку к этим теориям не озна?ает исклю?ения субъективного фактора
из на?альных условий классифицирования.

In defense of "dependent" taxonomy
I.Ya. Pavlinov In: Theriological investigations, 3 (eds F. Golenisgchev, G.
Baranova), SPb. 2003. P. 41-59.

There are two diametrically opposed theories in taxonomy that treat
differently significance of content-wise initial conditions for elaborating
biologically meaningful classifications.
According to one of them, classifications are to be "free" of any
prior background assumptions about causes of structure of taxic diversity.
This position appeals to the positivistic myth of "objective knowledge"
which presumes that any description of the things (and a classification as
a particular kind of such description) is to be free of any subjective
judgments about "the nature of things".
Opposite viewpoint treats biological classification as theory-
dependent, as a part of more inclusive biological knowledge which serves as
a theoretical background for taxonomic investigations. This position is
based on post-positivistic idea of dependence of any empirical
generalization on a particular content-wise background theory, as well as
on concept of "hermeneutic circle".
It is evident that either of these taxonomic concepts is a part of a
particular epistemological theory and it is true as much as the latter is
true. Besides, applicability of each concept depends on readiness of
particular groups of organisms: the more detailed is knowledge about
diversity and history of the group, the more theory-dependent is its
classification.
The second position is most pronounced in concept of classification-as-
hypothesis. According to the latter, taxonomic hypothesis is a kind of the
meaningful question a taxonomist addresses at the Nature in order to obtain
as the meaningful answer. Because any hypothesis may turn out to be true or
false, criteria of "naturalness" of a classification are to be replaced by
criteria of truth of respective taxonomic hypothesis.
Any particular biological theory, as a background of biologically
meaningful classificatory activity, reduces objectively existing biological
diversity to a particular "taxonomic reality" about which particular
taxonomic hypotheses could be operationally elaborated. From this it
follows that there different "taxonomic realities" exist to which different
taxonomic schools correspond, each with its own criteria of correctness of
making and testing respective taxonomic hypotheses.
This leads to acknowledgement of rightful existence of both different
taxonomic schools and of some sets of particular classifications elaborated
by each school. Respectively, a question which classifications are "better"
and which are "worse" is incorrect from this viewpoint, as much as these
classifications correspond to different "taxonomic realities". Instead,
their mutual interpretation becomes one of the key problem in taxonomy. For
instance, morphological and molecular classifications are mutually
interpretable if they are just different hypotheses about the same
phylogenetic pattern.
The general idea of "dependent" taxonomy is operationalized by as the
general correspondence principle according to which any taxonomic
algorithm, apart purely formal ones, should depend (even if implicitly) on
the background biological theory. For instance, сladistic method of
reconstruing hierarchy of phylogenetic pattern is based on the principle of
synapomorphy which is deduced from the particular evolutionary model of
"descent with modification". This principle is operationalized by outgroup
concept which is employed in most of the recent molecular phylogenies.
Both evolutionary process and phylogenetic pattern being unobserved
and irreproducible experimentally, computer simulations could be used to
study how particular evolutionary histories are reflected onto the
properties of resulting patterns. Comparison of outcomes of such
simulations with real classifications may provide some ideas concerning
real evolution having produced real phylogenetic pattern about which a
particular taxonomic hypothesis is formulated.
Objectivation of taxonomic knowledge by reference to background
biological theory does not eliminate subjective component of that
knowledge. On the contrary, such a reference makes the latter component
even more evident: taxonomist appears to be included, in a sense, into
"taxonomic reality" studied by him, because it is him that selects and
employs the particular biological theory describing that reality. And it is
better to consider this problem explicitly rather then to pretend it does
not exist.

( 1
В теорети?еской систематике одна из центральных проблем - определение
на?альных условий разработки классификаций Здесь явным образом обозна?ены
две крайние позиции, взаимоотношение между которыми вполне под?иняется
действию 'принципа ка?елей'.
Одна из позиций утверждает независимость всякой ?астной классификации
относительно каких-либо априорных (т.е. до полу?ения готовой классификации)
суждений содержательного толка о свойствах классифицируемого разнообразия.
Теорети?еским обоснованием в данном слу?ае служит утверждаемый позитивизмом
идеал объективного знания: ?тобы быть познанным, предмет исследования
должен быть дан нам в его 'таковости'. Для этого он должен быть исследован
неким 'нейтральным' (относительно какой-либо ?астной содержательной теории)
инструментом. Одним из таких инструментов является классифицирование (как
специфи?еский аналог измерения): ?тобы дать 'объективную' картину
описываемого разнообразия, оно не должно зависеть от суждений о природе
вещей, ибо всякое такое суждение субъективно. И действительно, разве такого
рода суждения не являются экспланансом по отношению к классификации-
экспланандуму? И ?тобы не ставить 'телегу перед лошадью', разве не нужно
прежде некоторым образом упорядо?ить наблюдаемое разнообразие (т.е.
классифицировать), а затем уже эту упорядо?енность (классификацию) так или
ина?е объяснить? В ?астности, это озна?ает, ?то мы должны неким совершенно
одинаковым 'нейтральным' способом классифицировать любое многообразие
физи?еских тел или явлений независимо от их 'природы' (например, одинаково
классифицировать множества табуреток и слонов) - то?но так же, как мы можем
одинаково измерить любое физи?еское тело независимо от его 'природы'
(например, одинаково определять размеры табуретки и слона).
Прямо противоположная позиция состоит в признании того, ?то
классификация, ?тобы быть биологи?ески осмысленной, должна быть теоретико-
зависимой. Она опирается на пост-позитивистскую доктрину, согласно которой
в науке никакое суждение о предмете исследования вообще невозможно без
какой-либо содержательной теории, из которой ?ерпается сама возможность
приписывания этому предмету того или иного 'наблюдаемого' свойства. При?ем
зависимости здесь могут быть самого разного толка, под?ас об иных из них мы
даже не задумываемся. Так, простейшая как будто фиксация окраски
морфологи?еского объекта в ка?естве диагноза таксона, вообще говоря,
зависит от нейро-физиологи?еской теории зрения - а ина?е как обосновать
непротиворе?ивость 'фактов окраски', констатируемых людьми с 'нормальным'
(?исленно преобладающим) цветовым зрением и дальтониками?
Впро?ем, меня в данном слу?ае больше занимает зависимость иного
порядка - зависимость классификационной деятельности от той или иной
априори заданной содержательной теории, трактующей 'природу'
классифицируемого разнообразия. О?евидно, с позиций пост-позитивизма
никакое суждение о таксономи?еском разнообразии не может быть независимым
от содержательной теории, в которой в общем слу?ае определено это
разнообразие - определено в том смысле, ?то указаны некоторые его
существенные (с то?ки зрения классификатора) свойства - например,
структурированность. Для меня, однако, не менее (если не более) зна?има
ссылка на герменевтику: согласно концепции т.н. 'герменевти?еского круга',
всякое описание осмысленно в той мере, в какой оно является ?астью некоего
'предзнания' о том, к ?ему относится. Следовательно, классифицирование,
если только оно не является совершенно формальной процедурой, несомненно,
зависит от суждений о 'природе вещей': грубо говоря, множества слонов и
табуреток надлежит классифицировать по-разному.
Эти две позиции существуют ровно столько, сколько существует
биологи?еская систематика. Первая из них восходит к схоласти?еской традиции
поиска универсального (т.е. не зависящего от природы вещей) 'правильного
метода' (каковым, например, в свое время с?италось 'дерево Порфирия'),
вторая - к типологии (в самом широком ее понимании), нацеленной на поиск
'Естественной Системы', в коей как раз и сокрыта пресловутая 'природа
вещей'. В новейшее же время основные дебаты ведутся вокруг правомо?ности
вклю?ения в классификационную доктрину эволюционной идеи. Ее отвергают
прежде всего позитивистски настроенные систематики (в том ?исле современная
фенети?еская школа). Напротив, в эволюционной таксономии (в самом широком
смысле, т.е. вклю?ая и ее филогенети?еское направление) утверждается, ?то
'классификация должна основываться на эволюции'.
О?евидно, ?то никакая идея не существует в '?истом виде': всегда есть
некий 'Тяни-Толкай', который, с большим или меньшим успехом, пытается
соединить крайности. Так, новейшая типология в лице оте?ественной школы
Мейена-Любарского с?итает формальный (и потому универсальный)
типологи?еский метод панацеей от всех бед систематики: таким образом, она
вполне схоласти?на, но при этом за априорную метафизи?ескую данность
принимает представление о 'типологи?еском универсуме'. А новейшая
филогенетика в лице нумери?еской кладистики такой универсальной 'методой'
с?итает алгоритм построения филогенети?еских древес на основе принципа
парсимонии - но при этом обсуждается вопрос о том, насколько 'экономна'
сама эволюция (а это уже суждение онтологи?еского порядка).
Я позволю себе не углубляться в детальный разбор концепции
'независимой' систематики, приведу лишь несколько примеров, которые с
о?евидностью (для меня, во всяком слу?ае) показывают ее слабость.
Одной из глубоких традиций в систематике линнеевского толка (т.н.
'новая систематика' ее только усугубила) является повышенное внимание к
виду. Эта традиция настолько сильна, ?то, например, ныне действующий Кодекс
номенклатуры требует всякое таксономи?еское открытие, не сводящееся к
'перетасовке' уже известных таксонов, на?инать с описания нового вида. Чем
же руководствуется практик-систематик, обозна?ая новый вид? - о?евидно,
'предзнанием' о том, ?то вид объективно существует как некое природное
(более узко - биологи?еское) явление: ина?е вся его классификационная
деятельность вовсе будет иметь отношения не к области 'естественной
истории', а к 'собиранию марок'. Даже если практикующий систематик с?итает
себя '?истым эмпириком', классифицирующим конкретные организмы, а не
таксоны (т.е. занимается именно собиранием марок), он все равно должен
признавать хоть какие-то элементы биологи?еской концепции вида: например,
он должен знать, ?то вид структурирован, ?то элементы его структуры
(например, возрастные или половые группы) могут разли?аться между собой и
?то эти разли?ия не следует воспринимать и описывать как видовые
(таксономи?еские). Все это, о?евидно, делает результат его якобы
'эмпири?еской' классификационной деятельности нагруженным априорным
биологи?еским содержанием.
Другой пример относится к сфере разграни?ения двух параллельных
классификаций - жизненных форм (биоморф) и таксонов. В них фигурируют одни
и те же организмы, однако классификации, как правило, оказываются
существенно разли?ными. Так, жизненные формы мышевидных грызунов, известные
как 'мыши', 'хомяки' и 'полевки', далеко не комплементарны таксонам
Muridae, Cricetidae и Sigmodontidae, в каждом из которых присутствуют все
три эти формы. С ?исто процедурной то?ки зрения, разли?ия в исходных
положениях этих двух параллельных классификаций могут быть сведены к
использованию разных признаков, т.е. к разным системам дифференциального
взвешивания последних. Но ведь о?евидно, ?то в обоих слу?аях признаки как
основания для классификации выбираются ('взвешиваются') не слу?айным
образом, а исходя из вполне определенных соображений содержательного толка!
О?евидно и то, ?то эти соображения ?ерпаются из двух разных биологи?еских
теорий - грубо говоря, экологи?еской (признак как ?асть адаптивного
синдрома) и филогенети?еской (признак как ?асть диагноза монофилети?еской
группы). И вне этих теорий, обуславливающих тот или иной выбор
('взвешивание') признаков, как мне представляется, разграни?ение таксонов и
жизненных форм едва ли возможно.
( 2
Для того, ?тобы более ?етко уяснить характер зависимости биологи?еской
систематики от базовой содержательной теории (какой бы она ни была),
следует принять во внимание то обстоятельство, ?то классификация выполняет
в нау?ном биологи?еском познании две функции, имеет две 'ипостаси'.
Осознание этой двойственности в какой-то мере отражено в известном еще с
долиннеевских времен противопоставлении 'искусственных' и 'естественных'
классификаций (или, в несколько иной терминологии, 'классификаций' и
'систем').
С одной стороны, классификация служит средством предварительного
упорядо?ивания представлений о многообразии проявлений (состояний)
исследуемого объекта (каковым для систематики, напомню, является
таксономи?еское разнообразие). Наверное, в таком слу?ае связь классификации
с какой-либо конкретной содержательной теорией действительно слаба и она
(классификация) может в некотором приближении с?итаться 'нейтральной' в
указанном выше смысле. Это утверждение верно до тех пор, пока ре?ь идет
именно о классифицировании мало изу?енного объекта, для которого не
существует развитой содержательной теории. Наверное, по преимуществу такими
были классификации долиннеевского периода развития биологи?еской
систематики; таковы во многом и современные таксономи?еские системы,
разрабатываемые для слабо изу?енных групп организмов.
С другой стороны, для биологи?еской систематики классификация служит
целью познания - тем, на ?то направлена содержательно осмысленная
классификационная деятельность. В данном слу?ае классификация (=
таксономи?еская система) выступает как такое фундаментальное обобщение, в
котором выражены некие существенные свойства исследуемого систематикой
объекта. О?евидно, ?то названные свойства не могут быть определены ина?е,
?ем ?ерез некоторую содержательную модель (теорию) этого объекта: именно в
ней, в модели, определен и сам этот объект, и его свойства (см. выше о
герменевти?еском круге). И в некотором смысле классификация оказывается
?астью названной модели (теории).
О?евидно, ?то это свое 'высшее предназна?ение' классификация выполняет
наиболее эффективно в той ситуации, когда базовая модель может с?итаться
достато?но развитой, не нуждающейся в дополнительных подтверждениях. При
этом, о?евидно, эта модель может быть самого разного толка. Так,
разработ?ики натурфилософских систем на?ала XIX столетия (тот же Окен)
исходили из того, ?то Природа - это своего рода 'сверхорганизм', '?астями'
которого являются отдельные таксоны. Для пифагорейской традиции, близкой по
духу к натурфилософии, такой базовой моделью служило представление о
гармонии Чисел, структурирующей (как бы мы сей?ас сказали) биологи?еское
разнообразие совершенно определенным образом (вспомним те же 'пяти?ленные'
системы МакЛея). Если же ре?ь идет о нынешней филогенети?еской систематике,
то, приступая к реконструкции филогенети?еского паттерна, нет нужды всякий
раз заново доказывать, ?то классифицируемое разнообразие порождено
процессом эволюции: это утверждение является ?астью достато?но развитой
эволюционной теории и принимается в ка?естве одного из на?альных условий
классифицирования филогенети?еского толка.
Из предыдущего видно, ?то характер (да и степень) зависимости
разрабатываемых биологи?еской систематикой ?астных классификаций от той или
иной базовой содержательной модели зависит от многих при?ин. В их ?исло
входит и истори?ески обусловенная картина мира, и (не менее истори?ески
обусловенная) довлеющая гносеологи?еская доктрина, и степень изу?енности
той или иной группы организмов. Как бы там ни было, понятно, ?то
рассматриваемая здесь проблема зависимой систематики имеет отношение ко
второй из указанных выше 'ипостасей' классификации - именно, к
'классификации-как-цели'.
( 3
В современной систематике о?ередной виток оживленного обсуждения идеи
'зависимой' систематики, пришедшийся на 80-90-е гг. ХХ столетия, был связан
с активным освоением этой дисциплиной гипотетико-дедуктивной философии
науки. Особенностью этого этапа стала попытка по-новому осознать
гипотети?ность таксономи?еского знания.
В систематике традиционного толка понятие гипотезы ?аще всего
используется в обыденном смысле: подразумевается, ?то всякое знание в той
или иной мере предположительно, т.е. гипотети?но. Соответственно,
таксономи?еская гипотеза рассматривается не более ?ем промежуто?ный,
на?альный этап познавательной деятельности систематика. Этот этап нужно как
можно скорее миновать и утвердиться в ?ем-то более фундаментальном -
например, в Естественной Системе, каковая выполняет функцию закона. Сходным
(т.е. вполне уни?ижительным) образом трактует гипотезу и 'новая
систематика'; впро?ем, буду?и укорененной в позитивистской методологии,
она отказывает всякой классификации, даже вполне развитой, и в статусе
закона.
В отли?ие от этого, в пост-позитивизме (Поппер, Кун, Лакатос),
выросшем на основе гипотетико-дедуктивного метода, основной формой нау?ного
обобщения и, тем самым, познания является именно гипотеза. С то?ки зрения
названного метода ни?его 'ущербного' в гипотезе нет - по той простой
при?ине, ?то между гипотезой и теорией нет ка?ественных разли?ий. То, ?то
на некотором уровне общности (или с некоторой то?ки зрения) с?итается
доказанной теорией, на более высоком уровне (или с иной то?ки зрения) - не
более ?ем гипотеза. О?евидная разница между ними в том лишь, ?то
подсознательно теория воспринимается как некое утверждение, завершающееся
восклицательным знаком, а гипотеза - это скорее вопрос, для нее уместнее
знак вопросительный. В слу?ае систематики этот вопрос и есть
таксономи?еская гипотеза, которая принимает форму классификации.
Вообще говоря, такое понимание таксономи?еской системы выполняет
особую смыслообразующую функцию в отношении всей классификационной
деятельности в биологи?еской систематике. Действительно, оно однозна?но
погружает классификацию в онтологию, в ту картину мира, которая лежит в
основе биологи?еского знания. Мы не выдумываем классификацию, не
конструируем ее для собственного удобства, а пытаемся задать Природе
осмысленный вопрос с претензией на полу?ение осмысленного ответа. И эта
осмысленность позволяет надеяться, ?то продукт нашей классификационной
деятельности отражает не только структуру нашего мышления (а с ним и
языка), но и во многом структуру реальности.
Понимание классификации как гипотезы существенным образом меняет
аксиологию биологи?еской систематики. Идея 'естественной системы'
утра?ивает свою сакральность, поскольку основным ценностным критерием
классификации становится не некая абстрактная 'естественность', а
истинность конкретного суждения о некотором конкретном фрагменте
таксономи?еского разнообразия, проверяемая в соответствии с определенными
правилами (см. также далее об аспектах рассмотрения).
Такая трактовка классификации является клю?евой для всей идеи
'зависимой' систематики. Действительно, всякая гипотеза существует не сама
по себе, она является ?астью вклю?ающей ее общей теории и вне этой теории
не представима. В этой теории в общих ?ертах определен тот объект
(явление), в отношении которого формулируется ?астная гипотеза: ?тобы наш
вопрос был осмысленным, нужно иметь хоть какое-то общее представление о
том, о ?ем спрашиваем. Именно в этом - суть гипотетико-дедуктивного
подхода.
В нашем слу?ае это зна?ит, ?то прежде, ?ем на?ать классифицировать,
нужно иметь общее представление о том, каково классифицируемое
разнообразие. Даже если ре?ь идет о предварительной классификации, за
которой не кроется никакой 'большой идеи' (см. выше), все равно необходимо
знать как минимум, ?то это разнообразие действительно существует и ?то оно
так или ина?е структурировано и лишь поэтому классифицируемо. Иными
словами, выдвижению таксономи?еской гипотезы непременно должна быть
предпослана некая общая биологи?ески содержательная модель
классифицируемого разнообразия, в которой определены клю?евые свойства
последнего. Именно с ее помощью могут быть объективно (то?нее,
онтологи?ески) обоснованы некоторые фундаментальные свойства самой
классификации.
К их ?ислу, например, относится вопрос об иерархи?еском устройстве
классификации. Если мы полагаем объективно существующей порожденную
филогенети?еским процессом иерархию монофилети?еских групп
(филогенети?еский паттерн), то, о?евидно, ей должна ставиться в
соответствие иерархия таксонов как единиц классификации. С этой то?ки
зрения, о?евидно, степень объективности таксона не зависит от его ранга,
поэтому в отношении типов или классов таксономи?еские гипотезы не менее
осмысленны, ?ем в отношении видов или родов. Хотя, наверное, на практике
распознать отряд или класс труднее, ?ем вид или род... Но это уже другой
вопрос.
На основе базовой содержательной модели определяются и общие принципы
построения таксономи?еской системы. Так, первая поистине эволюционная
классификация, по праву приписываемая Ламарку, дала рядоположенность
таксонов, радикально отли?ную от традиционных типологи?еских: в последних
система на?иналась высшими и закан?ивалась низшими организмами, а у Ламарка
все стало 'с то?ностью до наоборот' (в этом смысле нынешняя
классификационная доктрина является вполне ламаркистской). Дарвиновская же
идея дивергентной эволюции дала онтологи?еское обоснование генеалоги?еского
родства как клю?евого классифицирующего параметра. Она же лишила смысла
известный схоласти?еский принцип 'единого основания' классифицирования, а
уже в новейшее время позволила ввести в систематику принцип синапоморфии
как особого рода специального (взвешенного) сходства. Так ?то, на мой
взгляд, известные высказывания о том, ?то эволюционная идея мало повлияла
на идею классификационную, достато?но безосновательны.
( 4
Всякое природное явление - в том биологи?еское разнообразие -
познавательно неис?ерпаемо. Поэтому в своей деятельности классификатор
вынужден редуцировать его до некоторой составляющей: всеобщее разнообразие
низводится до ?астной 'таксономи?еской реальности'. Последняя и становится
конкретным объектом познания, к которому мы адресуем свои гипотезы.
Эта операция редукции задается определенным аспектом рассмотрения: со
ссылкой на него систематик определяет интересующие его существенные
параметры разнообразия, 'структурирующие' для него определенным образом
названное разнообразие. Кому-то кажется важным общее сходство как таковое,
кому-то - родство, кто-то с?итает самым существенным некие адаптивные
характеристики организмов.
В свою о?ередь, аспект рассмотрения определяется, исходя из темы
таксономи?еского исследования. Именно на ее основе определяются зада?и
классифицирования, формулируются условия разработки корректной для данного
аспекта (для данной темы) классификации - в том ?исле выбор признаков, их
'взвешивание', соотношение между сходством и родством и т.д.
Как влияет аспект рассмотрения на содержание классификации, хорошо
видно на примере разных школ эволюционной систематики (понимаемой в самом
широком смысле). В этой таксономи?еской доктрине можно вы?ленить две
крайние позиции (все те же 'ка?ели') - аристогенетику Копа-Осборна и
кладогенетику Хеннига. В первой из них важнейшим аспектом филогенети?еского
паттерна с?итается соотношение между параллельными рядами последовательного
(направленного, прогрессивного) развития сходных свойств и признаков, во
второй - соотношение между кладисти?ескими событиями (?ему соответствует
метафора 'узлов ветвления филогенети?еского древа'). Истори?ески более
ранняя аристогенетика ?ерпала свою идеологию из той же 'лестницы существ'
Боннэ, которая десятилетиями раньше вдохновила уже упоминавшегося Ламарка;
напротив, кладогенетика буквально восприняла идею Дарвина о классификации
как отражении генеалоги?еского родства. Соответственно, в рамках этих двух
подходов полу?аются существенно разные классификации - градистские и
кладистские.
Как мне представляется, только в рамках конкретного, эксплицитно
заданного аспекта рассмотрения могут быть корректно сформулированы критерии
истинности классификаций. И только так могут быть определены условия
выдвижения и тестирования таксономи?еских гипотез - они оказываются
специфи?ескими именно для данного аспекта. Из этого ясно: сколько аспектов
- столько и условий разработки, и критериев истинности конкретных
классификаций. На этом основании можно утверждать, ?то каждая школа
систематики соответствует особому аспекту рассмотрения биологи?еского
разнообразия, заданному темой таксономи?еского исследования.
( 5
Обсуждая теорети?еские и практи?еские аспекты классификационной
деятельности, всякий адепт конкретной таксономи?еской доктрины склонен
уверять, ?то его подход - самый лу?ший, а все про?ие - 'вещь второй
свежести'. Но, как мне представляется, взаимные обвинения разных школ в
'неправильности', 'поро?ности' и про?их смертных грехах не вполне
корректны. Ведь систематики, разрабатывая классификации на основе разных
аспектов рассмотрения, имеют дело с сущностно разными ситуациями. Если один
систематик обосновывает свою классификацию иерархией архетипов, другой -
адаптивно зна?имыми признаками, а третий - синапоморфиями, кто из них
'более прав'? О?евидно, все они, но каждый - по-своему.
Это, о?евидно, озна?ает, ?то для каждой группы организмов правомо?но
существование разных ?астных классификаций, разработанных на основе разных
допущений о существенных свойствах классифицируемого разнообразия. Мы
обы?но соглашаемся с несомненностью этого тезиса, когда ре?ь идет о
'бытовых' классификациях: например, о делении одних и тех же организмов по
эстети?еской привлекательности или съедобности. Но когда ре?ь заходит о
нау?ных классификациях, всякий раз возникают горя?ие споры по поводу их
достоинств или недостатков: у многих в памяти дискуссии между сторонниками
и противниками кладистики; а до этого была яростная критика типологии, как
'пережитка прошлого', со стороны 'новой систематики'; а еще раньше -
критика эссенциализма сторонниками эволюционной доктрины.
На самом деле, как мне представляется, бессмысленно говорить о том,
какие из классификаций 'лу?ше' или 'хуже', если с самого на?ала не
определено, ?то сущностно они являются 'одним и тем же' - т.е.
классификациями одного содержательного толка. Это особенно явно в слу?ае
трактовки классификации как гипотезы: о?евидно, ?то большая или меньшая
истинность разных классификаций, при про?их равных (в ?астности, при
соблюдении единых правил тестирования), может быть оценена лишь на основе
одних и тех же содержательных критериев.
( 6
Вообще говоря, правомо?ность 'параллельного' существования разных
таксономи?еских доктрин и разрабатываемых ими (для одной и то же группы
организмов) разных ?астных классификаций аксиомати?ески вытекает из
парадигмальной (по Куну) структуры нау?ного знания. Действительно, каждую
концептуально оформленную школу систематики можно с?итать особой
классификационной парадигмой - своего рода замкнутой аксиомати?еской
системой, оперирующей собственными исходными допущениями (аксиомами) и
классификационными алгоритмами (правилами вывода).
Но, по тому же Куну, разные парадигмы между собой не соотносимы
непосредственно, коль скоро они соответствуют разным способам рассмотрения
некоторой области универсума. С этой то?ки зрения и классификации,
разрабатываемые разными школами систематики, в определенном смысле
несоотносимы друг с другом: то?нее, они взаимно неинтерпретируемы, коль
скоро они разрабатываются исходя из разных онтологи?еских оснований. Еще
то?нее: они взаимно интерпретируемы в той степени, в какой взаимно
интерпретируемы соответствующие аспекты рассмотрения, исходные
онтологи?еские и гносеологи?еские установки.
Проблема соотносимости классификаций важна не только в теорети?еском,
но и в практи?еском плане, коль скоро продуктами деятельности систематиков
вынуждены пользоваться многие биологи. В этой проблеме можно выделить два
стороны - экстенсиональную и интенсиональную.
Первая вполне тривиальна: классификации экстенсионально соотносимы в
той мере, в какой в выделяемых в них таксонах присутствуют одни и те же
объекты. Сложнее вторая сторона проблемы, коль скоро она зависит от аспекта
рассмотрения: с интенсиональной то?ки зрения проблема соотносимости
классификаций - это проблема их взаимной интерпретируемости. О?евидно, для
этого нужно располагать как минимум общим тезаурусом, в котором одинаков
осмысленны (интерпретированы) понятийные аппараты соответствующих
таксономи?еских доктрин.
В ?исто типологи?еском аспекте классификации взаимно интерпретируемы в
той мере, в какой выделенные в них таксоны соотносимы по своим диагнозам.
Последнее возможно, о?евидно, лишь в том слу?ае, если таксоны исходно
упорядо?иваются в одном и том же 'пространстве меронов'. В ?астности, я не
уверен, ?то таксоны, выделенные на основании морфологи?еских и молекулярно-
генети?еских данных, типологи?ески соотносимы друг с другом. Из этого
видно, ?то на основе типологи?еских разработок достато?но бессмысленно
исследовать соотношение между таксонами и биоморфами: и для тех, и для
других существуют свои синдромы признаков (при?ем в обоих слу?аях -
существенных), разли?ение которых исклю?ительно типологи?ескими средствами
(т.е. игнорируя 'филогенети?еский сигнал') является весьма нетривиальной
зада?ей.
В филогенети?еском аспекте классификации можно с?итать соотносимыми,
если при их разработке непременно подразумевается единый (и потому
единственный) филогенети?еский процесс, порождающий единственный
филогенети?еский паттерн. С этой то?ки зрения разные филогенети?еские
классификации, разрабатываемые на основании разных признаков и с помощью
разных алгоритмов, - просто разные гипотезы об этом паттерне. Так,
кладисти?еская система представляет собой такой вариант филогенети?еской,
из которой исклю?ена анагенети?еская составляющая эволюции. Но ?тобы
соотнести типологи?ескую классификацию с филогенети?еской, необходимо для
на?ала в общем слу?ае показать, ?то концепция архетипа допускает
эволюционную интерпретацию (например, Уоддингтонова концепция
'динами?еского архетипа').
В ка?естве примера рассмотрим нередко противопоставляемые
'геносистематику' и 'феносистематику'. С одной стороны, каждый из этих
классификационных подходов может с?итаться заданным определенным
'типологи?еским' аспектом рассмотрения биологи?еского разнообразия - грубо
говоря, генотипи?еским и фенотипи?еским: как только ?то отме?ено, они имеют
дело с особыми 'пространствами меронов' и между собой, по-видимому, не
перекликаются. С другой стороны, если решается одна зада?а - построение
филогенети?еской классификации, то ?астные таксономи?еские гипотезы,
разрабатываемые на основании, скажем, перви?ной структуры ДНК и
макроморфологии, вполне соотносимы друг с другом: они относятся к одному
аспекту рассмотрения таксономи?еского разнообразия.
Из этого видно, ?то, пытаясь соотнести разные ?астные классификации,
необходимо прежде выяснить, какие зада?и ставили перед собой их авторы.
Так, если классификатор изна?ально не задавался целью отразить своей
системой таксонов иерархию монофилети?еских групп, в этой системе
достато?но бессмысленно искать 'филогенети?еский сигнал'. То?нее, он может
быть выявлен, но только при нали?ии грамотно разработанной кладисти?еской
системы для тех же таксонов.
( 7
ИДЕя 'ЗАВИСИМОЙ' СИСТЕМАТИКИ ОБРЕ?ЕНА ОСТАТЬСя ?ИСТО ДЕКЛАРАТИВНОЙ,
ЕСЛИ ОНА НЕ ВОПЛОЩЕНА В КАКОЙ-ЛИБО КОНКРЕТНЫЙ ИНСТРУМЕНТ.
В самом деле, всякое конкретное исследование в систематике
предполагает некие формальные этапы, обязательные для любой 'идеологии':
анализ признаков, оценку сходства и его интерпретацию (например, с то?ки
зрения родства). О?евидно, ?то именно то или иное их содержательное
наполнение и делает конкретную классификацию зависимой от исходной
содержательной модели. Из этого ясно: проблема 'зависимой' систематики -
этой проблема 'зависимого' алгоритма, в котором определены способы
подготовки, анализа и интерпретации исходных данных.
В общем слу?ае эту проблему решает так называемый 'принцип
соответствия'. Для классификационных школ, ориентированных на эволюционную
идею, он утверждает следующее соотношение между сходством, родством и
историей.
Сна?ала задается базовая эволюционная модель, в которой определено в
общих ?ертах, как процесс диверсификации таксонов порождает структуру
таксономи?еского разнообразия - уже упоминавшийся филогенети?еский паттерн.
Данная модель задает соотношение между историей и родством. На основе этого
разрабатывается базовая типологи?еская модель, в которой в соответствии с
заданными параметрами эволюционного процесса определены параметры
названного паттерна. Именно в этой второй модели задается определенное
соотношение между родством и сходством: в ?астности, в кладистике - это
соотношение между голофилией и синапоморфией. Исходя из параметров
типологи?еской модели, разрабатывается конкретный алгоритм сравнительного
анализа, в которую вклю?ены правила выбора зна?имых признаков, оценки
сходства как мерила родства и т.п. И уже на основе этого алгоритма
вырабатываются (или выбираются из ?исла существующих) конкретные методы,
приложимые к конкретным сравнительным данным.
Эта общая схема ставит метод классифицирования в зависимость от
базовой эволюционной модели. Именно эта зависимость делает осмысленным и
корректным (с то?ки зрения некоторого аспекта рассмотрения) и всю процедуру
классифицирования, и ее результат. Хрестоматийным примером в данном слу?ае
может служить кладисти?еский анализ, цель которого - реконструкция иерархии
филогенети?еского паттерна. Этот метод базируется на принципе синапоморфии,
который выводится из вполне определенной - дивергентной - эволюционной
модели, афористи?ески сжатой до формулы 'descent with modification'. И уже
исходя из этого принципа разработана операциональная концепция внешней
группы, лежащая в основе подавляющего большинства современных молекулярно-
филогенети?еских реконструкций.
Коне?но, в каждом ?астном исследовании указанная схема вряд ли
декларируется явным образом. И, тем не менее, коль скоро систематик
принимает ту или иную классификационную доктрину, он обре?ен на (пусть и
неосознанный) выбор определенного алгоритма, который 'переводит' его
факти?еские данные в некую классификацию, состоятельную с то?ки зрения
выбранной идеологии. Но справедливо и обратное: используя тот или иной
метод, систематик тем самым невольно при?исляет себя к ?ислу сторонников
той таксономи?еской школы, в рамках которого данный метод с?итается
состоятельным.
( 8
Наука занята поиском истины; соответственно, эволюционист занят
выяснением того, как происходила эволюция 'на самом деле'. Но вот беда: ни
процесс эволюции, ни филогенети?еский паттерн непосредственно не наблюдаемы
и в эксперименте не воспроизводимы. Так ?то же остается делать систематику,
который предан эволюционной идее и в своих классификациях тщится раскрыть
порожденную эволюцией структуру разнообразия живого - пресловутый
филогенети?еский паттерн?
Остается одно: смириться с тем, ?то исследуется не то, ?то 'было на
самом деле', а лишь некая модель, разрабатываемая самим же систематиком
исходя из тех или иных соображений. Смириться - и возрадоваться. Ибо при
такой постановке вопроса его решение становится вполне операциональным.
Инструментом для этого служат много?исленные компьютерные программы по
рас?ету 'эволюционных деревьев'. Такие программы предоставляют
исследователю широкие возможности для создания 'виртуальных реальностей',
симулируя эволюционные процессы.
При работе с 'искусственными' данными приходится 'увязывать'
виртуальную реальность с объективной. Цель - оценить, какие зна?ения
параметров, меняемые в ходе симулирования эволюции, наиболее
удовлетворительно описывают 'реальные' схемы. Для этого деревья, полу?енные
в результате симулирования филогенети?еских процессов, сопоставляются со
схемами, полу?аемыми для реальных данных.
Эту же зада?у можно решать и по-другому. При построении
филогенети?еских древес для реальных исходных данных можно варьировать
параметры эволюционной модели - например, задавать разную вероятность
параллелизмов и реверсий. В итоге мы можем оценить в общих ?ертах,
насколько регулярной или стохасти?ной могла быть эволюция классифицируемой
группы организмов.
Впро?ем, возлагать особые надежды на такого рода компьютерные 'игры'
не следует: результаты все равно во многом зависят от исходных допущений.
Поэтому в одних слу?аях полу?ается, ?то таксоны эволюируют как целостные
системы, а в других временная динамика их состава более соответствует
стохасти?еским моделям.
Реалисти?ность такого рода симуляций и основанных на них классификаций
может быть в какой-то степени оценена с помощью тестирования. Тестом может
служить, например, сопоставление полу?енных филогенети?еских древес с
палеогеографи?ескими данными, с надежно обоснованными запретами на
преобразования морфологи?еских структур.
( 9
Все изложенное выше имеет отношение к зависимости систематики и ее
продукции - ?астных классификаций - от онтологи?еской составляющей
конкретной исследовательской программы. Но объективация таксономи?еской
системы ?ерез отсылку к предпосланной ей общей содержательной модели вовсе
не 'отменяет' влияние субъективного фактора на результаты классификационной
деятельности. Напротив, как видно из всего изложенного выше (особенно из
предыдущего параграфа), она делает это влияние даже более явным.
Действительно, 'вырезая' тот или фрагмент биологи?еского разнообразия
и делая его объектом классифицирования, систематик во многом
руководствуется некими гносеологи?ескими установками. Этим обеспе?ивается
о?ень важный аспект всякой исследовательской программы в систематике -
определенное соответствия между онтологией и гносеологией. Названные
установки могут быть как самыми общими (прежде всего, признание
познаваемости таксономи?еского разнообразия), так и более ?астными.
Среди последних существенное место принадлежит условиям
конструктивности. Они запрещают оперировать теми суждениями, содержание
которых недоступно анализу средствами, имеющимися в арсенале современной
науки. В ?астности, они могут запрещать вводить в базовую модель те
утверждения, которые снижают тестируемость таксономи?еской гипотезы.
Именно этим во многом определяются, скажем, разли?ия в методологии
кладистики и класси?еской филогенетики. В первой эволюционная модель
сводится к последовательности появления групп организмов, коль скоро только
кладисти?еские события с?итаются надежно тестируемыми. В отли?ие от этого,
в класси?еской филогенетике, в которой условия тестирования не столь жестко
заданы, эта модель представляет собой картину адаптивной радиации (вклю?ена
анагенети?еская компонента эволюции).
( 10
О?евидно, ?то благодаря своим индивидуальным физи?еским и психи?еским
ка?ествам разные люди воспринимают мир по-разному. Это настолько
тривиально, ?то обы?но не принимается во внимание при обсуждении на?ал
классификационной деятельности. Между тем именно 'инакое' ощущение
реальности в зна?ительной мере делает у?еного-систематика приверженцем
определенного нау?ного мировоззрения, заставляя фиксировать тот или иной
индивидуальный аспект рассмотрения и тем самым вы?ленять свою
'индивидуальную' таксономи?ескую реальность.
Чистый эмпирик видит (в данном слу?ае действительно физи?ески видит) в
этом мире только отдельные экземпляры и группирует их тем или иным
способом: для него классификация - просто описание видимого разнообразия
этих экземпляров. А для систематика, склонного к метафизике и 'видящего'
мир как целое, классифицируемое многообразие - это свойство биоты как
целого, каковое свойство он и познает, открывая в природе систему таксонов.
При?ем, о?евидно, и эта последняя явлена естествоиспытателям по-разному -
как реализация замысла Творца, как одна из ипостасей Природы-
сверхорганизма, как результат процесса эволюции (или эманации), как
проявление типологи?еского универсума и т.д. Кто-то при распознавании
таксонов полагается на свою интуицию, а кому-то подавай строгий
коли?ественный метод, якобы 'объективный' - но ведь он должен выбрать какой-
то один из многих и тем самым внести элемент субъективности.
Вклю?енность субъекта познания (классификатора) в объект познания (в
вы?леняемую им же самим таксономи?ескую реальность) - действительно
проблема из проблем в систематике как науке. Но, гоняясь за призраком
объективности (или 'интерсубъективности', по Попперу), не лу?ше ли не
делать вид, ?то этой проблемы не существует: осознание проблемы -
необходимый первый шаг к ее решению.